Когда я отсчитала десятый фик с Й, пообещала себе, что это единственный раз, когда столько любила фандомную музу во всех возможных позах. (В переносном смысле, конечно. Рейтинг был только дженовый. Но всё равно это какая-то камасутра, над которой автору остаётся только нервно посмеиваться, что "никогда раньше не было, и вот опять". И меня это сильно удручало.)
Теперь прям слышу, как надо мной ржут всей Невидимой Библиотекой.
Закончила седьмой с М/ВД/ЦЖПГ. Совершенно точно не последний.
"Хьюстон, у нас проблемы." Видимо, это тот самый случай, когда вместо обстоятельств надо изменить отношение – но как?..
Когда ночью получается урвать только 4 часа – приходя вечером, жутко хочешь спать. Когда чудом удаётся целых 8 часов (как рекомендуется) – приходя вечером, жутко хочешь спать.
Долгое время меня это не менее жутко огорчало.
Опытным путём пришла к выводу, что во втором случае мне гораздо лучше делить на 6,5+1 или 6+1,5 (правда, обычно получается никак не больше 6+1, но тоже хороший вариант):
1) Часа вполне хватает, чтобы превратиться обратно из зомби в человека. Ну или хотя бы в работоспособного зомби. 2) Даже полчаса экономии уже успокаивают совесть, терзающуюся из-за потерянного времени. 3) При этом точно не стоит себя ненавидеть за сам факт дневного сна, так как иначе вечером невозможно ничего толком сделать. В перезаряженном состоянии успевается гораздо больше и лучше, чем в измотанном, с головной болью и с мыслями только о недосягаемом отдыхе.
Унесённое с психоаналитической тусовки: вопросы своим ролевым (или просто самым частым) персонажам. Для самопознания через "родные" образы + для писательской разминки.
Изначально было три-пять, но давайте хотя бы парочку. Тем, кому больше всего хочется. (Можно даже таким образом раскрутить меня на выдачу кусков лора.)
— Когда мы играли трагедию, трагиками на нашей сцене были все! Разумеется, я обязан знать, какие в пьесе роли и какие актёры на них подойдут, а значит — больше, чем они подозревают. Но это ещё не означает, что мне известно о них всё. О главных исполнителях, приходящих извне — так и вовсе ничего. Должен же быть элемент импровизации и свободы творчества... И, право, мне не так уж важно знать чьи-либо секреты. Важнее, чтобы знали они. Свои реплики и выходы. Наизусть! Разгильдяев не терпим.
Второй вопрос еле успевает остановить его вдохновенный монолог (уже вот-вот готовый перейти в пространное разъяснение, какие именно разгильдяи в чём виновны и, конечно, какие именно гениальные эксперименты таким ходом никогда не смогут реализоваться).
— А у кого её нет? Но постановка, прошу прощения за каламбур, немного неверна. Это Театр отбрасывает Тень. Меня.
Когда Марк под лучом прожектора, так скоро он не уйдёт.
— Глядя на мой старый костюм, должно быть, ожидаете, что я назову лиловый? Нет, нет... Чёрный. Цвет затаённого ожидания и полной темноты перед самым началом действия. Цвет трико универсального актёра. Цвет воплощения бесконечных возможностей...
Он деланно откашливается.
— Предупреждая дальнейшие глупые вопросы: нет, волосы я перекрасил не поэтому.
Йорген смотрит немигающим взглядом, невольно выдавая свою настоящую природу: сосредоточенно пытается припомнить, когда в последний раз кто-либо так его называл. Один тёмный эльф вполне мог, но имя того почему-то упрямо ускользает из памяти.
— Праздное любопытство? Жажда запретных знаний и даруемой ими власти? Поиск приключений? — предполагает он. — Нет, я не осуждаю. Просто от этого зависит, какой Библиотека откроется тебе... и откроется ли.
Быть проводником он не возражает. За неимением экскурсионных буклетов приходится рассказывать самому:
— Одни считают, что она — всего лишь забытое подземное хранилище давно отсыревших, выцветших, пыльных свитков и манускриптов. Это неправда. Другие — что, хотя она содержит все истории мира, там нет ни одного записанного слова. Это тоже не совсем так. Она — мечта любого искателя истины, но также дом и храм тех, кто не верит в возможность существования абсолютной объективной правды. И это далеко не единственный из её парадоксов. Пожалуй, вернее всего будет сказать, что Невидимая Библиотека так же многолика, как и мы.
Лантри так впечатлён, что взволнованно кусает кончик пера:
— Неужели вы имеете в виду, что знаете Архонта Теней достаточно хорошо? О, как я был бы счастлив расспросить вас об этой, несомненно, исторически важной личности! Сложновато собирать сведения о том, кто предпочитает держаться, хах, в тени...
Посмеивается он заметно нервно.
— Но... простите, я едва не забыл, что вопрос был задан мне. К сожалению — или, скорее, к счастью? — лично меня Бледен Марк своим вниманием не удостаивал. С нашей разнородной компанией он поддерживает связь исключительно через Вершительницу. Впрочем, иногда меня преследует навязчивое чувство, что кто-то смотрит через плечо, когда я записываю те части хроники её деяний, где участвовал он... Поэтому стараюсь получше запасаться пергаментом: моя привычка делать заметки на собственной коже не только играет злые шутки с восприятием, но и может оказаться ещё более вредной для здоровья, если Архонт решит их... кхм, отредактировать. Его кинжалы острее моего пера.
Управляющий с удивлением отрывается от разбросанных по столу бумаг:
— Разве у нас назначено интервью? О Энлиль, память совсем не та, что прежде... Секунду.
Быстрым движением пригладив лацканы и откинувшись на спинку роскошного кресла, он на едином выдохе тараторит идеально заученный монолог:
— Пол: мужской. Возраст: не жалуюсь. Семейное положение: живу с кошкой. Род занятий — менеджер отеля; прошлые должности — мифический персонаж, вождь революции, шаман, городской сумасшедший, жрец, царь. Хобби: коллекционирование, азартные игры, вечерние прогулки по Лондону, меценатство археологии и психопатологии. Особые приметы: восемь пальцев, безупречное чувство стиля, блестящий интеллект и неотразимая харизма. Личные качества: честность, скромность, безграничное терпение. Ещё вопросы? Нет? Вот и славно.
Переведя дыхание, он расцветает улыбкой — сияющей, вежливой, радушной и откровенно жутковатой в своей очевидной искусственности.
Как минимум насчёт стиля тоже можно усомниться. В нём без труда угадывается иностранец: для викторианского денди немыслимо выбирать шейный платок цвета бушующего пожара и по-женски носить перстни поверх перчаток. Лишь противоречащая деланой улыбке меланхолическая усталость во взгляде, а также аура достоинства и величия, сквозящая во всём — осанке, голосе, жестах, — не позволяют ему казаться клоуном.
— Как, вы всё ещё здесь? Кхм... Да, я действительно веду документацию клинописью, мне так удобнее. Нет, за деньги комнаты не сдаю. Нет, я не собираюсь уточнять, что именно коллекционирую. Да, у меня гораздо больше псевдонимов... — он задумывается, не забыл ли что-нибудь ещё. — Ах, точно. Кошку погладить можно, но это уж если она сама разрешит. Она, как и я — существо непредсказуемое.
— У меня было много учеников и последователей, — на «было» он делает невольный акцент. — Но понимаю, кого вы имеете в виду. Я никогда не чувствовал, что ошибся в них — но что-то упустил. До сих пор не знаю, что. Быть может, вместе со всем, что знал, я передал им и свою мятежность. Меня она привела к отказу от Света, Алехандро — к отказу от нашего пути, Вейна — к отказу от части себя. Быть может, ангелу нелегко понять людей. И нелегко изменить свою суть — ведь это больше, чем почерневшие крылья. Не слепили ли меня гордыня и уверенность в своей правоте, не давая заметить очевидное, пока не стало поздно? Я надеюсь лишь, что судьба — моя и их — в руках Асхи. Полагаясь на неё, я делал всё, что мог.
Голос из гигантского саркофага, кажется, проходит напрямую сквозь мысли, запечатлевая в видениях и снах картины настоящего и будущего:
— Умирать — единственное, что у Негорящих получается хорошо. И они будут умирать. Снова и снова. Как и весь этот мир, в побеге от окончательной смерти обрекающий себя на бесконечную агонию. То, что уже не может гореть, но не хочет гаснуть, будет мучительно тлеть. Я мог бы подарить Негорящему милосердие избавления — как и последнему богу, как и многим другим немёртвым... Но он упрям. Он не готов понять, что рано или поздно сущее обязано уйти в небытие, чтобы уступить место новому. Я уже вижу этот будущий мир, безмятежный и прекрасный. Мой святой долг — приблизить неизбежное. Он же не сможет его ни отменить, ни отдалить — независимо от того, сразит меня или нет. Мы все уйдём вместе с прошлым.
Послерелизное "Мраморное гнездо". Эх, раз, да ещё раз...
Да, котурны можно надеть! Только не представляйте в них главных героев... или как с них сваливаются, наступая на балахон, начинающие мортусы, которым надо срочно добежать с отчётом Бакалавру.
364 из 365 дней в году я не пью (с задачей замедленного самоубийства вполне справляются многие другие факторы), но в один (да, прекрасный) день перед посиделками кто-нибудь с вопросом "взять?" присылает фото такой откровенной порнухи:
Плюс сваренное уже в моём присутствии буквальное ведро глинтвейна.
Наблюдение первое. Офигеть как по-разному воспринимается один и тот же текст на экране и на бумаге. Особенно если ещё и в другом форматировании. Возьму на заметку для вычитки.
Наблюдение второе. Ох уж этот момент, когда нужно выбрать что-то из списка фикопланов, а "помощь зала" не запросить – сдеанонят на ЗФБ. А если спрашивать непосредственно у команд – коли не получится, не поймут, почему не принёс. А самому решить сложно: хочется вообще всё, времени и сил вообще ни на что, музы вдоль дорог с лирами стоят, и тишина...
Наблюдение третье. Преодолев 25 тыс. слов в оридже, чувствую, что точка невозврата была гораздо раньше. Возможно, ещё на первом из них.
Только, увы, застопорится он ещё дольше: в отличие от остального, не могу его писать в ухватываемые на бегу свободные 20-30 минут. Заметила, что "идти" он начинает, лишь если внимательно, не второпях, без мыслей о дедлайнах и сне, безотрывно истязаешь страницу минут сорок и больше. Внешнее - заглядывающих туда соседей по транспорту, хаотическую суету университетской столовой - я уже научилась игнорировать, а внутреннее - усталость, тревога - всё ещё мешает, поэтому нужно время и вовлечённость, чтобы переключиться.
Опять всерьёз рассматриваю невесёлую, но разумную мысль отложить его до конца учёбы полностью. Продолжать пока фандомное, которое намного легче для вхождения (да и логические куски там обычно меньше, чем главы, каждая из которых как целое мини). До пенсии так до пенсии...
Sunless Sea – единственная переведённая из серии, и... вот, спрашивается, чего ожидало моё любопытство? Ну да, я подозревала, что переведена она плохо. Ура, ожидания не оправдались! Вовсе не плохо. А ужасно.
Особенно учитывая, что его делали носители русского, и притом вовсе не какие-нибудь равнодушные локализаторы...
Ещё ладно там правописание. Но как развидеть отбивную, завёрнутую в служанку? Или бедных нокаутированных постояльцев? Или бродячего ежа на буксире корабля? ...Зато какая честная компания!
Ставлю тэг юмора, но сквозь солёные, как море, слёзки...
Арбор – город роз, наполовину построенный во сне – совершенно шикарно описан. Читать одно удовольствие. Вот на этой странице сохраняла хронику своего путешествия (отображается с конца к началу).
***
В слот "weapon" ("оружие") складывается всё, что не подходит в другие – обычно то, что можно держать в руках. Не только ножи и огнестрел, но и книги, трости, карманные часы, инструменты вроде отмычек и луп... Вроде бы понятная и простительная условность, но я каждый раз не могу развидеть, как мой персонаж избивает кого-нибудь увесистым томиком своих стихов
***
Милейшее впечатление с прошедших хэллоуинских балов-маскарадов – перетанцевавший всех епископ-снаффер! Причём под что-то из джазовых 1920-ых, потому что музыку организовывали дьяволы.
Кстати, угадала двух хозяев бала из трёх. Довольна. А Шут (который Fool, а не Jester), сняв маску, оказался неизвестным новым персонажем, зато после всех своих невинных заигрываний удостоил-таки нас поцелуем
Но самое лучшее – приняли в тайный клуб декадентов-мистиков-шахматистов, собранный то ли лично Краснорукой Королевой, то ли в её честь. Это не передать, это надо видеть.
Между прочим, то, сколько внимания в последнее время уделяется Королеве, Епископу Св. Фиакра, Вирджинии и прочим, недвусмысленно намекает, что разработчики уже выкатывают ковровую дорожку финалам Амбиций. Как и обещали после завершения основной работы над Sunless Skies.
***
В отличие от Шестого, Седьмой Город всё ещё не подтверждён, но, смотрю, фандом успел крепко прикипеть к предложенной России. Обсуждают постканонные перспективы, пишут фанфики с последними Романовыми (вот им-то бы Шестыми быть самое то – как раз в начале двадцатого века англичане уже спиздили тракторы и свалили из Низа). Это определённо будоражит и моё воображение тоже, но далеко не в лучшую сторону. напримерНапример: Девяностые. Квартира в хрущёвке, пропахшая кошками. Сидят бывшие Герцогиня и Менеджер. На кухне Вдова варит плов на тридцать среднеазиатов. (Г) – Повесь обратно на стену. (М) – Нет. Холодно. (кутается в советский ковёр) (спасибо ироничному сборнику про историю моды)
Да, Подземье, пожалуй, действительно лучше называть Низом. Самое забавное, что понятия не имею, откуда ко мне прилипло первое. Такое ощущение, что из какого-то другого сеттинга.
***
Скайп по-парабольски: поставить зеркало перед сотрудниками и вещать из него. Очень хочу написать про это в исполнении Июля на собраниях Календарного Совета.
Менеджер говорит, что латунные пуговицы ему подарил кто-то, кто был ему очень дорог.
Во-первых, это явно не Король-с-Сотней-Сердец, который уже давно шлёт ему только лучи ненависти (и начал задолго до появления современных пуговиц). Тогда интересно, кто...
Во-вторых, появляется ещё один слой смысла в дарении ГГ-революционеру двух из них. Этакая эстафета. Притворное расположение выражает бурно и напоказ, а настоящее – в таких вот тихих неочевидных жестах (редких, но неоднократных). Собственно, мне кажется, что он держит дистанцию не только из-за разницы в мировосприятии и статусе, но и избегает любой привязанности именно после КССС.
***
Радости семейной жизни.
– Ты почему так поздно? – Прости, дорогая, я был мёртв...
Обсуждаем, чья очередь готовить ужин: – Darling, а ты сваришь мне настоящий русский borscht? – Ну конечно, ведь именно из неизвестных науке грибов и тентаклей подводных чудищ он и делается! Щас только сметанку в гостиничной столовой одолжу. (Шлю муляж головы Иоанна Крестителя на серебряном блюде с выложенным вокруг «поцелуй меня».) – (осторожно тыкая вилочкой) Странная у вас национальная кухня.
***
Поймала себя на том, что Тристрам ассоциируется у меня с "Волшебной скрипкой" Николая Гумилёва. Почему-то. Помимо того, что Гумилёва тоже люблю.
***
"Вам потребуется 77 монет Первого Города..." Я:
***
Всё, что надо знать обо мне о моём альтер-эго: притащила домой спиленный с крыши собора огромный чугунный готический крест...
Одной рукой шью костюм, другой готовлю, третьей доделываю реферат про Гумбольдта, щупальцем записываю в блокноте фикопланы сомнительной осуществимости, ложноножкой листаю почту. Хорошо. Лучше, чем полтора года назад, когда рук нужно было не меньше, чем у Гуань Инь.
А в универе какой-то гений решил сэкономить и заказал школьные парты вместо нормальных. На уровне студенческих пупков. Спустя семь часов шея и спина уверены, что оные проведены под асфальтоукладочным катком. Работоспособность это явно не повышает.
В титровом списке тех, кто поддержал неремейк, есть Древнее зло, Георгий I сиятельный князь Иваново-Вознесенский и Кинешемский, Брянский авторитет, Недобрый сказочный персонаж и просто Злобный бэкер.
Читая чужие любительские ориджи, думаю: интересно, автор сходу так прекрасно написал (учитывая, что у некоторых попадаются явные опечатки, которые они заметили бы, если правили текст хотя бы раз-два) или добился результата неоднократными улучшениями изначального варианта?
И если первое, то неужели такое действительно бывает? А если второе, то насколько вдумчиво и долго?
Потому что у меня, увы, вторая тактика пока тоже не работает. Если в фанфикшене путь от черновика до чистовика обычно измеряю в одном-двух перепрочтениях (и даже если изменения вношу значительные, то сразу и быстро), то с ориджем почему-то и десятка мало. А со всеми вставками, купюрами, перестановками, изменениями и исправлениями процесс и вовсе растягивается до бесконечности. И всё равно результат безнадёжно далёк от желаемого.
Разумеется, к фикам у меня в разы меньше требований, так как они – лишь для собственного эстетического и психологического удовлетворения (а снятые в голове фильмы, бледным подобием которых они являются, всё равно восполнят всё, что не получилось), и, если повезёт, на радость ещё полутора землекопам. А ориджу сразу поставила планку "так хорошо, как только могу", вот и бьюсь с ним. Но парадокс: он получается хуже фиков. И не могу постичь никакой логикой, как внимательное и вылизанное может уступать спонтанному и-так-сойдёт. Разница большой и малой формы? Волнение мешает полностью раскрыться резервам? Хрен знает.
Причём разочаровывает не столько внутреннее, то бишь само повествование (уж четырёх-то лет хватило, чтобы довести его до ума), сколько внешнее. Не секрет ведь, что даже самый банальный и заштампованный сюжет бывает выигрышен, если упакован в сочный язык, выверенную драму и красивый стиль. Но сколько ни полирую, эти вожделенные составляющие не приближаются к тому, что хочу. А ведь знаю, что могу – в тех же фиках иногда получалось (и даже лучше, чем планировала)!
Не знаю, как с этим быть. Пока что, разумеется, делаю двухлетний перерыв, так как во время всепоглощающей учёбы и хронического недосыпа точно ни о какой эффективности говорить не приходится. А потом буду продолжать как обычно: читать книги мастеров слова, упражняться на сторонних текстах, потихоньку прикидывать способы улучшения...
Утешает, что, по крайней мере, я не одна такая: например, кое-какой из очень ценимых мной современных романов создавался 20 лет. (Справедливости ради, это весьма увесистый кирпич, но всё же.) Не всем быть Уайльдами, рождающими шедевры за три недели. Я, впрочем, ни на шедевр, ни на кирпич вовсе и не замахиваюсь. Но успокаиваю себя тем, что пока есть молодость и здоровье, ещё имею в запасе столько времени, сколько понадобится. К тому же, если не могу с имеющимся опытом (прозу пишу всего 9 лет, не так уж много), то вдруг получится постепенно научиться?
Собираю визуальные вдохновлялки, чтобы замутить что-нибудь по FL-ским монголам:
Поймала себя на том, что так и не поняла, кем был Некогда Удалой Контрабандист: самим Гийомом де Рубруком (который в одной из концовок The Silver Tree остаётся в подземельи), скульптором Уильямом (не просто же так его приплели) или рандомным неизвестным мужиком, который приклеился к Вдове уже после них. Пошла уточнять у знатоков. Они тоже не поняли.
И стопроцентно хэдканоню, что ещё-не-Менеджер в Четвёртом Городе прикидывался шаманом. (Учитывая, как их собственные в TST резво щупали Параболу...) Хреново, впрочем, прикидывался (настолько же, насколько хреновый из него "самый обычный респектабельный лондонский джентльмен"). Но, как говорится, "кто первый дал в бубен, тот и главный шаман"... По сему поводу очень просится эта песня. Именно из-за лёгкой несостыковки: из Месопотамии пресловутая Иштар/Инанна/Астарта ушла на запад (к финикийцам и грекам), а не на восток. Так что если среди упомянутых ханов и табунов кто-то взывает к ней, то теоретически это возможно, но подозрительно. Ещё не настолько подозрительно, как в 19-м веке ведение рабочей документации клинописью, но уже вполне в его стиле.