hello dorkness, my old friend
Флэшмоб от ПЧ: начало любимых книг.
(Чуть смухлевала, включив сборники рассказов. И одного из авторов дважды.)
1. Обширная терраса во дворце Ирода, к которой примыкает пиршественная зала. Солдаты стоят, облокотившись на балкон. Направо огромная лестница. Налево, в глубине, старый водоем, с краями из зеленой бронзы. Свет луны.
2. Да хранят меня милосердные боги, если таковые действительно существуют, в те часы, когда ни сила воли, ни какие-либо средства, изобретенные человеком, не могут развести овладевающих мною объятий сна. Смерть милосердна, ибо из ее владений нет возврата. Но тот, кто, выстрадав знание, вернулся из потаеннейших владений ночи, уже навсегда лишится мира и покоя.
3. Урсус и Гомо были связаны узами тесной дружбы. Урсус был человек, Гомо — волк.
4. Когда гремит гром, я думаю, что это мой брат Рагне скачет на юг, чтобы сложить голову в битве против Сармата-дракона. Копыта его коня топчут дикие травы, а из горнила боевого рога льется страшный рев. За его спиной — тысячи копий, но нет копья, способного пробить драконью чешую.
5. Каждый вечер выходил молодой Рыбак на ловлю и забрасывал в море сети.
6. Диодор Сицилийский приводит рассказ о разъятом на части и разбросанном по миру Боге; любой из нас, идя в сумерках или перебирая старые даты, хоть раз в жизни чувствовал, что утратил бесконечно дорогое.
7. За неделю до отлета на Арракис, когда суета приготовлений и сборов достигла апогея, превратившись в настоящее безумие, какая-то сморщенная старуха пришла к матери Пауля.
8. Сначала краски. Потом люди. Так я обычно вижу мир. Или, по крайней мере, пытаюсь.
9. – Вероятно, вашим первым серьезным открытием, доктор Пильман, следует считать так называемый радиант Пильмана?
– Полагаю, что нет. Радиант Пильмана – это не первое, не серьезное и, собственно, не открытие. И не совсем мое.
10. Дом стоит на окраине города. В месте, называемом Расческами.
(Чуть смухлевала, включив сборники рассказов. И одного из авторов дважды.)
1. Обширная терраса во дворце Ирода, к которой примыкает пиршественная зала. Солдаты стоят, облокотившись на балкон. Направо огромная лестница. Налево, в глубине, старый водоем, с краями из зеленой бронзы. Свет луны.
2. Да хранят меня милосердные боги, если таковые действительно существуют, в те часы, когда ни сила воли, ни какие-либо средства, изобретенные человеком, не могут развести овладевающих мною объятий сна. Смерть милосердна, ибо из ее владений нет возврата. Но тот, кто, выстрадав знание, вернулся из потаеннейших владений ночи, уже навсегда лишится мира и покоя.
3. Урсус и Гомо были связаны узами тесной дружбы. Урсус был человек, Гомо — волк.
4. Когда гремит гром, я думаю, что это мой брат Рагне скачет на юг, чтобы сложить голову в битве против Сармата-дракона. Копыта его коня топчут дикие травы, а из горнила боевого рога льется страшный рев. За его спиной — тысячи копий, но нет копья, способного пробить драконью чешую.
5. Каждый вечер выходил молодой Рыбак на ловлю и забрасывал в море сети.
6. Диодор Сицилийский приводит рассказ о разъятом на части и разбросанном по миру Боге; любой из нас, идя в сумерках или перебирая старые даты, хоть раз в жизни чувствовал, что утратил бесконечно дорогое.
7. За неделю до отлета на Арракис, когда суета приготовлений и сборов достигла апогея, превратившись в настоящее безумие, какая-то сморщенная старуха пришла к матери Пауля.
8. Сначала краски. Потом люди. Так я обычно вижу мир. Или, по крайней мере, пытаюсь.
9. – Вероятно, вашим первым серьезным открытием, доктор Пильман, следует считать так называемый радиант Пильмана?
– Полагаю, что нет. Радиант Пильмана – это не первое, не серьезное и, собственно, не открытие. И не совсем мое.
10. Дом стоит на окраине города. В месте, называемом Расческами.